Черновики

[Nekada]

Хаагенти, эта пять!!!

[xxdevil]

Сообщение от Хаагенти

Пар горячий развяжет язык

зараза. Оно конечно, творца грех. Но за малороссию небольшой карбункул на язык не помешает. А яж таки черноротый. Знакомый ЛОР есть?

[Foxcloud]

Сообщение от xxdevil

зараза. Оно конечно, творца грех. Но за малороссию небольшой карбункул на язык не помешает. А яж таки черноротый. Знакомый ЛОР есть?

Дык, за чтож на язык то, батенька?
Чай, пишут та не языком, а рукою, да по клаве, ну или по бумаге, коли годков поболе у творца. Хорошо еще, когда мозг в этом деле участие принимает. Но карбункул, он на здоровом мозгу и на чистых руках не приживается...
А буде такое на этих местах и приключится, лором его точно не вывести.

[Хаагенти]

Сообщение от xxdevil

зараза. Оно конечно, творца грех. Но за малороссию небольшой карбункул на язык не помешает. А яж таки черноротый. Знакомый ЛОР есть?

Знакомый Лор на старосерче остался.

[<!--WEB-->]

Сообщение от xxdevil

зараза. Оно конечно, творца грех. Но за малороссию небольшой карбункул на язык не помешает. А яж таки черноротый. Знакомый ЛОР есть?

А ты здесь откуда, друг ситный?
Ты ж зарок давал!

[Nekada]

Сообщение от <!--WEB-->

Ты ж зарок давал!

Он сказал, что в Политику ходить не будет.

[Хаагенти]

Это в Париже песня была.

[Geers]

Сообщение от Хаагенти

Это в Париже песня была.

За Высоцкого всегда и постоянно зелень..

[Хаагенти]

Часть 3.
Последний шабаш

"Отрицать чертей - это, в сущности, отрицать Библию."

Когда чертовки-гарпии подлетели к Сейшелам индийское солнце уже клонилось к закату. Бархатные пляжи подёрнуло дымкой, а у островов над седой равниной моря гордо реял Хаагенти.
- Тьфу-ты, - сказала Катя, - опять он.
- А что с ним не так? - спросила Таня, - вроде не пи*дострадалец.
- Все они пи*дострадальцы, - отрезала Катя, - кроме импотентов и пидеров.
- На тебя, Катя, не угодишь. И не поймешь, кто тебе милее, - усмехнулась Некада.
Тем временем, заметив гарпий, Хаагенти заложил вираж и, тормознув по вечернему бризу пяткой, подлетел к троице.
- Приветствую, отдохнуть надолго вряд ли получится, - сказал он, - мне предписано передать, что Темнейший ждёт вас завтра в ночь в Петергофе на шабаш.
- Что за срочность и по какому случаю шабаш? - спросила Катя.
- Сам не знаю, то ли из-за того, что Зилибоба вдруг вприсядку вышел из комы, то ли еще какие дела.
- Насчет Хофа, я всегда согласна, - сказала Таня и вновь посмотрела на запад.
- Ну в принципе, я тоже не против. Мне всё равно скоро в Питер, чертенят своих приструнить, накормить и помыть, - пожав плечами, произнесла Некада.
- Колись в чём подстава? И что за срочность такая? Только недавно Вальпургийку в ночь отгуляли, - переспросила Катя.
- Мне предписано с вами связаться и передать вам билеты на дневной сеанс. Упс, на дневной рейс. Вот вам билеты, да аэропорта Виктории сами доберётесь. Пока.
Хаагенти развернулся и скрылся в облаках.
- Ну, по крайней мере, успеем в Индийском океане искупаться, - невозмутимо произнесла Некада.
- А может всё-таки не полетим? - засомневалась Катя.
- А чёрную метку от Темнейшего не хочешь схлопотать? - сказала Таня, - по мне так лучше на шабаш слетать, чем потом ползать по земле с обгорелыми крыльями.
В ночь следующего дня они были уже в Петергофе.

Ночь накрыла Петербург огромным безжизненным куполом. Холодные звёзды, словно масса битых пикселей на чёрном экране, обступили город и беспристрастно изучали нелюдей и людей, выбирая будущих жертв. Во Петергофе уже началась вакханалия. Охрана и обслуга дворцового комплекса, состоящая из бывших сотрудников НКВД, а значит априори и пожизненно вечных грешников, суетилась на подступах, пропуская и обслуживая только своих и хозяев бала. Со стороны Европы, Приебалтики и Финского залива шелестящим ковром ползли к месту сборища змеи, ящерицы, жабы и прочая мерзость. Невдалеке, рядом в Баварии, на фирменном трехколёсном велосипеде наяривал круги Кокетыч, всё никак не решаясь отправиться на шабаш. Потому что который раз пытался охмурить пышнотелую фрау Меркель, предполагая склонить её к интиму в извращённой форме с помощью разогретой в постели чугунной чушки 1772 года издания. В припадке вожделения он совсем не обращал внимания на то, что все колеса у его велика побило восьмёркой, и что крутились они в разные стороны. Гордо-слюнявое "Даст ист фантастиш" срывалось с его пересохнувших губ.

Зилибоба, весь в заботах, наполнял петродворецкий водовод пивом разных сортов. Заполнив царский бассейн, он щёлкнул головастого бронзового Самсона по лбу, чтобы включить потайную лампочку удовольствий и добиться эффектной игры света на пенных струях в главном фонтане.
- Всегда об этом мечтал, - сказал Зилибоба, любуясь своей работой и ловя ротом пенные петродворецкие струи.
Насладившись эффектом, он, весьма довольный собой, присоединился к общей компании, расположившейся прямо в парке у дуба, недалеко от главной аллеи дворца. Возле дуба, полируя медную цепь своей шерстью, шлялся матёрый манул, недовольно фыркая на прилетавшие искры. Хозяйственные Денсем и Гарик уже распалили приличных размеров костёр, после чего Денсем стал угощать всех трын-травой, а Гарик поджаренными румяными мухоморами с трюфелями. Вастменегер в дембельской тельняшке, опустошая очередной ящик доминиканского рома, лениво шмалял из своего маузера по Хаду и его свежеструганным бесенятам. Тот, повизгивая, уклонялся от пуль, стараясь сохранить на лице надменную улыбку и одновременно исполняя офигительно-шедевральную "Ча-ча-ча" под звуки матросского яблочка, которые Вастменегер выстукивал своим хвостом на радиотелеграфном ключе.

Чикк с шишкой наголо и золотыми парашютами за спиной носился ураганом по парку, отвешивая попутно поджопники всем желающим. Потом, сунув шишку в ножны и сорвав с груди кольцо запаски парашюта-греха, он бросился во все тяжкие в этом омуте сео-распутства. Он то дрался, то смеялся, то щетинился как ёж, то над всеми издевался с криком "Хрен меня проймёшь". Гирс, засучив рукава, крутил по сторонам головой, обвязанной пропитанной кровью банданой, и отстреливал из базуки бесенят Хада. Постреляв все хадобесящие темы, Гирс вместе с Сони и Камышом принялся вёрстать вирши о главном, намереваясь если не утопить Дзен в дерьме навсегда, то хотя бы свести с ним счёты вничью. После чего бесенята стали оживать и потянулись к нему, как к родному. А некоторые из них прибились к Камышу и Сони, пригрелись возле копыт и тихо поскуливали.

Рядом с костром Мишка и Бардо насмерть резались в дурака, играя на свои былые заслуги. Причём, когда Мишка выигрывал, он великодушно вешал на погоны Бардо своих студентов, приговаривая, - а вот тебе на погоны ещё дюжина моих долбо*бов.
- Не трогай мои эполеты, - невольно бурчал Бардо, стряхивая с плеч студентов в костёр. На что Мишка кивал очень одобрительно и даже подкидывал углей в огонь.
По другую сторону костра Аттеон, Хэпписофтикс и Веб на троих распивали казахские матерно-политические частушки. Причём Веб успевал подводить в перерывах между каждой четвертой и пятой краткую философско-секулярную базу. После того как тара опустела, они переместились на лужайку для политзаключённых. Там Гарик, Хантов, Индекса и Зикам, угрожающе размахивая хвостами, до хрипоты спорили о том что, безграничная свобода власти мешает свободе народа. Причём у каждого из них была своя милая, приглашенная на этот вечер, свобода. И все они, эти свободы, вели себя довольно развязно и вызывающе, за что периодически получали от спорящих оппонентов по филейным местам.

Сайталерт, остервенело размахивая матерью порядка анархией и пролетарским серпом с буржуйскими яйцами, агитировал всех за коммунизм и невпопад сквернословил. Но все были заняты своими делами. Ганс Гаусс, Сим, Люпус-Беллус и Слонн древними клинописно-логарифмическими таблицами ровняли площадку для предстоящего жертвенного ритуала, используя сложную ненормативную лексику. Хаагенти возле дуба приканчивал свой очередной опус, отмахиваясь от русалочьего хвоста, который норовил шлёпнуть его по маковке. Бурундук и Юни развлекали высокими скучными разговорами аватару Даши, по случаю праздника вызванную из ада, и помахивали друг другу увесистыми диалектическими кукишами в карманах. Алекс Кло, Йвком, Ладимир и Купрум без устали рисовали непристойно-весёлые картинки и рассказывали Джулии похабные анекдоты, от которых та морщила свой юридически правильный носик. Чуть поодаль сидели Захарыч с Иксдевилом, угощая друг друга запорожской горилкой, и корчили всем страшные рожи. Многие отвечали им тем же. Потом Захарычу с Иксдевилом надоело валять дурака, они поплевали через плечо и, напевая "Hiч яка мiсячна", присоединились к веселью.

Прибывшая троица гарпий спустилась по баллюстраде и направилась к высочайшему сборищу.
- А говорят, что славяне отдыхать не умеют, - сказала Некада.
- М-да, и это только начало непотребства, - ответила Катя.
- А мне нравится, на Октоберфест похоже, - дружелюбно произнесла Таня.
Девчонки подошли к костру, возле которого Зилибоба и Денсем уже расставляли корзинки с вином и шампанским.
Некада взяла бутылку шампанского и начала скручивать пробку. Подошедший Захарыч элегантно вырвал бутылку "Дон Периньон" из её рук.
- Хватит нам последнего случая, - сказал он и стал открывать шампанское сам.
- А что за случай? - осведомился Иксдевил.
- Так последнее, что видел Кутузов двумя глазами - это Некаду, открывающую шампанское, - с язвительной ухмылкой ответил Захарыч.
- Слышал я эту байку, и не Некада это вовсе была, а Талиа.
- Тьфу на вас, олухи, - ответила им Некада и, сделав добрый глоток вина, тьфукнула на них ещё раз.

Внезапно из темноты за пламенем костра в воздухе появился Темнейший. Подплыв поближе к основной массе собравшихся, он остановился на небольшой высоте от земли и осмотрел всех присутствующих. Затем, откинув складки плаща, он приветственно поднял руки и обратился к собранию. Все тотчас же замолчали.
- Уважаемае братья и сестры! Дорогие черти, гарпии, крылатые демоны и прочая добрая нечисть, - произнес вполне заурядным человеческим голосом Темнейший.
- Мне ведомо, что недавно некоторые из вас совершили вояж в Гималаи, пытаясь отыскать собрата Зилка, - он сделал паузу, отыскивая глазами тех, о ком говорил.
- Эта миссия и не могла завершиться успешно. Потому как хотя и данные были достоверны, но вы не знали, что столкнётесь с ловушкой, - Темнейший нахмурился и вновь замолчал, словно раздумывая продолжать речь или нет.
- А кто такой Темнейший, второй раз его вижу и не могу понять, - вполголоса спросил Слонн.
- Темнейший, известный в наших кругах под именем Велиала, является легендарной личностью и первой рукой Светоносного в вопросах права и юриспуденции.
Точно известно, что ещё Исидор Севильский и Беда Достопочтенный упоминали о знакомстве с ним в своих трактатах 7-го и 8-го веков, - также вполголоса ответил Веб.
- Его ещё иногда называют и Белиалом. Говорят также, что он был знаком с великими магами средневековья Гвидо Бонатти, Пьетро д'Абано и Арнальдо де Вилановой, - тихо добавил Захарыч, - кто-то из наших даже клялся, что знаменитые Сен-Жермен и Калиостро - это его чистые аватары-реинкарнации. В общем много разных историй и версий, и трудно сказать, где вымысел, а где правда, да и не нужна, она сейчас никому.
- А кто такой Светоносный, - опять спросил Слонн.
- Светоносный на латыни означает Люцифер, - сказал Веб.

[Хаагенти]

- Причём с ловушкой древней працивилизации, - вновь продолжил Темнейший.
- К сожалению, в Гималаях вы, сами того не ведая, оживили шар, а он в свою очередь разбудил ещё шесть ловушек, оставленных праотцами на нашей планете. Они также известны в узких кругах под названием - инфернальные стазисы. Теперь, у нас осталось только два варианта действий.
Черти, сидящие вокруг костра, жадно вслушивались в слова Велиала. На почтительном расстоянии среди кишащей змеями, крысами и жабами местности располагались десятки низших бесов и бесенят, которым было разрешено присутствовать на шабаше, но без права голоса. Их облики являли собой весьма разнообразное зрелище, у одних были человеческие лица, других венчали отвратительные головы чудовищ, а иные были схожи с босховскими монстрами. Так как говорить им было запрещено, то они, по-тихому чавкая, уплетали шашлык из молодых барашков, которых Сим привёз на своей фуре с Кавказа.

Велиал продолжал говорить.
- Первое, что мы можем попробовать, - это уничтожить или хотя бы обесдвижить эти системы працилизации. Второе, так как разбудили их нелюди, то и действуют они теперь только против нас. Люди им не интересны, и на них действие инфернальных стазисов не распростроняется. Так вот второе предложение - это отсечь хвосты и перейти в разряд обычных смертных.
По собранию чертей прокатился шумный гул из ропота, ругательств и вздохов.
- Такого не было в договоре, - вдруг выкрикнул из кустов Хад.
- Кто посмелился меня перебить? - с глухой злобой вопросил всех Темнейший.
- Это наш бес молодой, владыка, совсем неразумеет ещё этикета, как дитя малое, - ответил Зилибоба, заступаясь за Хада.
- А, типа, дурачок местный. Ну что же, юродивых и наш устав обижать запрещает. Тогда пусть живёт, ладно.
- Шоколадно, - опять отозвался из кустов Хад. Гирс выхватил из рук Зикама колоду Таро и забил её кляпом в рот Хаду.

- Прошу прощенья, Темнейший. Но ведь в хвостах вся наша сила?! - выступил Иксдевил и покосился на свой Йемен. Некада, Катя и Таня также неволько взглянули на свои красивые хвостики.
- Отвечу. Десятки, а то и сотни лет многие из нас знают друг друга. Действительно в договорах, которые скреплены вашей кровью, этого нет. И это форс-мажор, который мы не смогли предположить. И действительно, ваша сила заключена в ваших хвостах. И вам теперь выбирать, - Велиал посуровел и замолчал, давая возможность чертям осмыслить его слова.
- Ваше Темнейшество, - пользуясь замешательством, обратилась Катя, - а что стало с Зилком?
- Зилок появился в пещере незадолго до вас, он не переступал грань, но он изменился. И я чувствую, что он где-то рядом, - сказал Велиал.
Его последние слова потонули в шуме нараставшего ропота. Черти прекратили дурачиться. Многие из них рассвирепели и шумно негодовали. Другие посыпали голову пеплом и скверными безадресными проклятиями. Третьи чертили в воздухе заклинания, насылая порчу на инфернальные стазисы и посылая праотцов в чёрные дыры.

- Жертвенного ритуала, полагаю, уже не будет, - сказал Хаагенти, сворачивая свою последнюю рукопись.
Велиал услышал его слова сквозь ропот и гвалт чертей.
- Мы все теперь жертвы, - мрачно произнес он, ожидая пока все присутствующие выплеснут свой гнев, злость и разочарование.
Шум постепенно стихал.
Темнейший удовлетворённо кивнул.
- Успокоились? Будем голосовать, - произнёс он.
- Кто за то, чтобы обезвредить инфернальные стазисы?
Поднялся лес из хвостов. Велиал начал считать, но бросил и махнул рукой.
- Подавляющее большинство.
- Кто за то, чтобы стать простым смертным?
Поднялся только хвост Хада, но затем спустя мгновение, он вдруг покраснел и свернулся в трубочку.
- Кхм, понятно, - сказал Велиал.
- У кого есть особое мнение? Говорите, мы должны обсудить всё.

- Есть ли какие-либо иные возможности борьбы с этими ловушками? Без нашего прямого участия? Может есть способ переместить их во времени, или перебросить на другую планету? - задал вопрос Мишка.
- К сожалению, нет. На Сатанинском совете мы уже рассматривали подобные варианты.
- Заклинания на них тоже не действуют? - спросила Некада.
- Нет.
- А что на них вообще действует? - донесся голос Бардо.
- НИ-ЧЕ-ГО, - ответил Темнейший.
- Ну, на нет и суда нет, - рассудительно отозвался Вастменегер и стал перезаряжать свой маузер.
- Есть мнение, что наши великие погибшие предки - Ностадамус, Ньютон, Сен-Жермен, Пушкин, Гоголь, Стругацкие и многие другие - нашли ответ. И, возможно, он скрыт в их невероятном творчестве и непревзойдённой магии. Между строк их произведений, в их трудах и немыслимом магическом даре или ещё как-то. Ведь они были одними из нас и погибли вовсе не от руки человека, и не умерли свой смертью.
Темнейший продолжил.
- Сегодня ночь с субботы на воскресенье. Но времени у нас нет. Поэтому, как и у Стругацких, наш понедельник начинается в субботу.
После этих слов он слегка улыбнулся уголком рта, перекрестился и, отвернувшись чуть в сторону, негромко сказал: "Царства им божия". После чего обернулся к собравшимся.
- За работу, чертяки!
_________________________________

P.S. Перелатал текст. Чтобы ИИ литературного робота -проверяльщика не спотыкался на незнакомых словах. Хотя первый вариант мне больше нравится. Впрочем, и этот неплох.